Наша маленькая Куба

"Авиаракетный" инцидент в грузинском селе Цителубани Горийского района снова способствовал тому, чтобы российско-грузинские отношения оказались в фокусе международного внимания. Сегодня эксперты и политики не только в Грузии и в России спорят, предъявляя все новые порции доказательств в пользу различных версий, о том, что же произошло в грузинском населенном пункте в понедельник 6 августа 2007 года.

Напомню, что министерство внутренних дел Грузии обвинило Россию в нарушении воздушного пространства и бомбардировке своей территории. По заявлению главы МВД Грузии Вано Мерабишвили, российский самолет Су-24 вторгся на территорию их страны и выпустил у села Цителубани ракету, которая не взорвалась, но оставила воронку диаметром в несколько метров. В связи с этим российскому послу Вячеславу Коваленко была передана нота протеста. После посещения грузинского МИДа господин Коваленко заявил, что российские самолеты к этому инциденту не имеют никакого отношения. Эту же версию не раз озвучивали представители командования российских ВВС, а также командующий миротворческими силами в зоне грузино-осетинского конфликта Марат Кулахметов. Впрочем, недостатка в версиях не было. Прозвучало мнение об эффективной провокации, организованной грузинскими спецслужбами с целью привлечь внимание мировой общественности к страданиям "молодой демократии". А президент де-факто Юго-Осетинской Республики прямо назвал инициаторами провокации грузинские власти. Однако даже у грузинской стороны не было единой цельной версии инцидента в Цителубани. В среду 8 августа 2007 года минобороны Грузии в качестве доказательства распространило по национальным телеканалам показания радиолокационного радара, зафиксировавшего полет 6 августа двух самолетов-нарушителей. И если сначала грузинские власти говорили о 700-килограммовой бомбе, то потом стали вести речь о ракете, выпущенной уже не двумя, а одним самолетом-нарушителем.

Так что же произошло 6 августа 2007 года в грузинском селе? Наверное, если мы будем говорить об эмпирической стороне этого вопроса, то вряд ли на сегодняшний день получим какой-то удовлетворительный результат. Как гражданин России я хотел бы, чтобы события 6 августа были провокацией Тбилиси, а не оплошностью российских военных (или преднамеренной глупостью). Однако как эксперт по этнополитическим проблема Кавказа я не готов к тому, чтобы судить о военно-технической стороне инцидента. И призвал бы своих коллег по цеху не делать скоропалительных выводов на основе информации лент новостей или официальных заявлений людей в погонах с той или другой стороны. Рано или поздно мы узнаем фактическую сторону того, что же в самом деле произошло в Цителубани в понедельник 6 августа. Однако "авиаракетный" (или все же бомбовый) инцидент стал неким рентгеновским снимком, который показал нам разные планы того, что мы называем сегодня российско-грузинскими отношениями. Вот о данных этого "снимка" сегодня мы можем говорить с большей уверенностью. Что же за планы мы можем сегодня анализировать?

План первый. Грузино-осетинский конфликт

Августовский инцидент произошел в непосредственной близости от Южной Осетии. По словам помощника командующего Смешанными силами по поддержанию мира в зоне конфликта (ССПМ) Юрия Верещака, "селение Цителубани, недалеко от которого, по заявлениям грузинской стороны, неопознанный самолет выпустил ракету, находится в зоне грузино-осетинского конфликта; в этом районе расположены три наблюдательных поста - от российского, осетинского и грузинского миротворческих батальонов". Таким образом, последний инцидент - это не просто новый случай обострения двусторонних отношений, но и один из сюжетов многолетнего этнополитического конфликта на Южном Кавказе. В последние недели Тбилиси с новой силой приступил к реализации проекта "альтернативная Южная Осетия". 24 июля 2007 года состоялось первое заседание Государственной комиссии по определению автономного статуса Южной Осетии. Во главе комиссии встал премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели. Между тем от осетинской стороны в комиссии был представлен лишь Дмитрий Санакоев. Спустя три дня новый государственный министр по урегулированию конфликтов Давид Бакрадзе заявил, что комиссия "открыта для всех желающих". Однако уже по тому, кто был первоначально включен в ее состав, ясно, что Эдуард Кокойты считается грузинским руководством "нежелательной персоной". 28 июля 2007 года в селе Тамарашени (контролируемом грузинской стороной) прошло еще одно заседание Государственной комиссии. На сей раз главным предметом обсуждения стали процедурные и организационно-технические моменты. В ходе заседания были приняты решения по формированию составов и утверждению руководителей пяти рабочих групп (прообразов будущих министерств или департаментов будущей автономии). Эти группы будут работать по правовому и финансовому вопросам, а также проблемам образования, культуры, экономики. "Мы сформировали задачи на ближайший период. Задачи условно разделены на две части. Первое - это стратегические вопросы, то есть разделение полномочий центральных и региональных властей, и текущие вопросы - то, что должно быть сделано в ближайшее время в регионе", - заявил Зураб Ногаидели журналистам после завершения заседания комиссии. "Первых результатов" деятельности комиссии в Тбилиси ожидают к 15 августа 2007 года. Такие ожидания обозначил новый (уже третий по счету) госминистр по урегулированию конфликтов в Грузии. Пока же сбылось только одно "ожидание" Тбилиси. Цхинвали с новой силой оттолкнули от переговоров. Как вариант, создаются такие условия, которые будут не приняты Южной Осетией Кокойты "по умолчанию" (например, участие в переговорах Дмитрия Санакоева, не имеющего солидной базы и ресурсной поддержки среди непризнанных граждан непризнанной республики). В связи с этим любое обострение в зоне грузино-югоосетинского конфликта чревато. Оно может быть использовано для окончательного "погребения" и Дагомысских соглашений, и принципов мирного урегулирования, заложенных пятнадцать лет назад.

План второй. Взаимоотношения между Тбилиси и Москвой как проблема двусторонних межгосударственных отношений

Инцидент в Цителубани снова подтвердил очевидную тенденцию. Тенденция эта такова, что Грузия с каждым днем превращается для России в аналог Кубы. Это сравнение первым использовал директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности США Николай Злобин. Маленькое "национализирующееся" государство, имеющее проблемы с самоидентификацией, целый ворох экономических и социальных проблем, но при этом амбициозное образование с не вполне адекватными представлениями о собственной роли и возможностях в мировой политике. Это образование для собственной легитимации использует образ внешнего врага, с которым связаны если не все, то 90 процентов проблем этой страны.

В связи с этим возникает вопрос: готовы ли российские политики к тому, чтобы играть на руку грузинским лидерам и идти по американскому пути, который апробирован в отношениях США с "островом Свободы"? Чего, в сущности, хотят и добиваются (во многом уже добились) представители официального Тбилиси? Как и кубинские лидеры, они прекрасно понимают, что у них есть единственная возможность привлечь к себе внимание мирового сообщества и заставить говорить о себе. При этом говорить в сострадательном тоне (если не с восхищением). Это тот путь, когда "маленькая независимая демократия" ведет борьбу с "имперским монстром", который не может простить ей самостоятельности и стремления к "свободе и свету". Достичь такого внимания можно постоянными провокациями и "проверками на прочность" северного соседа. В надежде на не вполне адекватное поведение этого соседа. В надежде на то, что сосед будет действовать не как великая держава, а как просто самое крупное постсоветское образование, эдакая "большая Грузия" (т.е. с теми же комплексами неполноценности, коими полны все экс-республики СССР).

Что должна была бы больше всего хотеть Россия? Не отделываться дежурными фразами, не стыдливо опускать глаза, а расследовать обстоятельства вокруг этого инцидента! Выгода была бы двойная. Во-первых, могли бы обвинить Тбилиси в организации очередной антироссийской провокации (делать это надо всегда спокойно и на основании фактов). Если же предположить, что имел место несанкционированный "полет НЛО", то и в этом смысле нам для самих себя надо было бы многое уяснить. Если имела место квазипатриотическая самодеятельность, то таких "массовиков-затейников" следовало бы наказать по всей строгости. Военные имеют право демонстрировать патриотизм только с санкции Верховного главнокомандующего и никак иначе. Любая самодеятельность такого плана опасна не для Грузии и ее американских покровителей, а для нас самих, поскольку люди в погонах должны быть под полным контролем государственной власти. России давно пора отказаться от политики "трусливой брутальности", при которой жесткие заявления не подкрепляются защитой четких и определенных целей и ценностей. Что хочет РФ от Грузии? Чтобы та поделилась территориями? Нет. Москва стремится к тому, чтобы "собирание земель" Тбилиси не привело бы к новой дестабилизации российского Северного Кавказа. А потому Москва также заинтересована в нормальном развитии Южной Осетии и Абхазии еще до окончательного определения их статуса. Только эти планы не следует скрывать. Они могли бы быть даже сформулированы и опубликованы в виде тезисов МИД РФ по Грузии (или в каком-то другом приемлемом виде). Мы не против территориальной целостности Грузии как политико-правового принципа и политической ценности. Мы против методов реализации этого принципа (при котором попираются права человека и обеспечивается этнонациональное доминирование одной этногруппы). Если и улучшать отношения с Тбилиси, то начинать это следует не с Абхазии и с Южной Осетии. Решать надо общие для обеих стран проблемы (экономика, безопасность на чеченском, ингушском, дагестанском участках нашей общей границы). Во всем остальном, что не касается Абхазии и Южной Осетии, Москва может и должна восстановить с Грузией нормальные отношения (здесь и визы, или даже их отмена, и авиаперелеты). Очевидно, что необходимо, по крайней мере, чередование "кнута и пряника". Тогда есть основа для диалога и для торга.

План третий. Международный фактор в "большой игре" на Кавказе

Грузинское руководство решило на все 100 процентов использовать инцидент от 6 августа для поднятия своего международного рейтинга. Глава грузинского МИДа Гела Бежуашвили имел телефонный разговор с заместителем генсека НАТО Алессандро Минуто-Риццо, в котором преподнес событие в Цителубани как агрессию с российской стороны. В высказываниях грузинских политиков последних дней сквозила одна мысль. Теперь вступление в НАТО должно быть ускорено. "The Washington Post", комментируя сложившуюся ситуацию, пришла к следующим выводам: "Если после анализа всех фактов станет ясно, что во всем виноваты русские, нам уже нельзя будет сдерживать стремление Грузии вступить в НАТО". Что это означает? Все очень просто. НАТО (и Запад вообще) вовсе не горит желанием включиться в решение проблемы "собирания грузинских земель". США - особый случай. В марте 2007 года законопроект под названием "Акт 2007 года о консолидации свободы в НАТО" ("NATO Freedom Consolidation Act of 2007") был поддержан членами нижней палаты Конгресса простым большинством голосов. Ранее (ноябрь 2006 года) этот документ уже прошел утверждение в верхней палате Конгресса - сенате. В апреле 2007 года этот закон подписал президент США Джордж Буш. Этот проект рекомендовал поддержать (в том числе и финансово) стремление Грузии и Украины ускорить подготовку к их приему в НАТО. Но вместе с тем Штаты (при всей их значимости для НАТО) не тождественны Североатлантическому альянсу. И помимо симпатизантов (в лице Эстонии и Латвии) у Грузии есть и более скептически настроенные партнеры. Заниматься миротворчеством в "горячих точках" НАТО явно не спешит. 16 октября 2006 года председатель военного комитета НАТО генерал Раймонд Эно, выступая перед журналистами, заявил, что НАТО не планирует вводить своих миротворцев в зону грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов: "У НАТО нет никаких планов заниматься этим вопросом. Мы рассматриваем отношения между Россией и Грузией как двухсторонние и не можем иметь прямого влияния на эти отношения". Несмотря на все апелляции Михаила Саакашвили к ЕС, Европейский союз занял очень взвешенную позицию: "Мы призываем обе стороны, Грузию и Россию, сотрудничать в этом вопросе (расследовании инцидента в Цителубани)". При этом представитель Евросоюза выразил надежду, что инцидент в Горийском районе "не помешает диалогу сторон по поводу урегулирования конфликтов Грузии с ее бывшими автономиями Абхазией и Южной Осетией". Как говорится, кто бы спорил. Таким образом, наиболее "радикальной позицией" в поддержку Грузии после инцидента в Цителубани стало заявление американского дипломата Мэттью Брайзы: "Подобная риторика, утверждающая, что Грузия сама на себя напала, совсем нецелесообразна; она лишь увеличивает напряженность". Все же до окончательных выводов военно-технического характера ведущие дипломаты мира не спешат с "окончательным решением". Следовательно, у России есть хороший шанс представить свою картинку "событий", не поддаваясь эмоциям и не ведя мелочную полемику.

Подобного рода инциденты, скорее всего, будут повторяться. Правильные выводы из уже случившихся инцидентов и их рациональный анализ помогут России вести более адекватную политику на "грузинском направлении".

       
Print version Распечатать