Курс на авторитарную модернизацию сохраняется

От редакции. Заканчивается 2009 год. Едва ли его можно назвать богатым на события как во внешнеполитической, так и во внутриполитической сфере. Тем не менее, событием стала публикация президентом России Дмитрием Медведевым программной статьи «Россия, вперед!», в которой он изложил свое видение будущего руководимой им страны. Затем последовало Послание Федеральному собранию РФ. В нем Дмитрий Медведев достаточно четко изложил основные шаги, которые необходимо предпринять, если в XXI веке Россия хочет на равных разговаривать с ведущими государствами мира. «Русский журнал» решил спросить доктора философских наук, профессора ГУ-ВШЭ Андрея Медушевского как он оценивает внутриполитические итоги деятельности президента Российской Федерации в 2009 году.

* * *

РЖ: Можете ли Вы в конце 2009 года более или менее определенно ответить, «Who is Mr. Medvedev»? Претерпел ли образ главы российского государства какие-либо изменения в Ваших глазах на протяжении 2009 года?

Андрей Медушевский: Медведев – рационально мыслящий политик, разделяющий либерально-государственные приоритеты. Как показывает конституционная реформа и другие новейшие программные инициативы, он продолжает предшествующий курс на авторитарную модернизацию с определенной корректировкой в направлении российского и западного общественного мнения. Сохраняет значение вопрос о степени автономности его позиции по отношению к политическому окружению. Вопреки многим экспертам, я не разделял представлений о возможности радикальных изменений политического курса в связи со сменой лидера (о чем написал в своей статье 2008 года для «Русского журнала»). Эта позиция нашла подтверждение в истекшем году.

РЖ: Можно ли сказать по итогам уходящего года, что теперь люди стали лучше понимать, какую программу преобразований собирается предложить и реализовать третий президент Российской Федерации?

А.М.: Контуры программы преобразований стали яснее: ее суть состоит в традиционной для российских реформаторов технологической модернизации (в рамках пяти основных задач) при сохранении системы ограниченного плюрализма. Системы такого типа, как показывает сравнительный опыт, обладают определенной гибкостью, позволяя интерпретировать конституционные нормы в направлении большего или меньшего ограничения демократии. Поэтому важно сохранение установки на построение гражданского общества и правового государства в России, хотя эти декларации до последнего времени сочетаются с ограничением парламентаризма и усилением централизма.

РЖ: Почему, на Ваш взгляд, не возникло работающей политической связки «Обама-Медведев», наподобие связок «Ельцин-Клинтон» и «Путин-Буш»? Может ли подобный союз возникнуть в будущем? Будет ли он иметь серьезные политические последствия?

А.М.: Возникновение подобного типа взаимоотношений определяется их востребованностью как в мировой, так и во внутренней политике двух государств. В основе – поиск общей позиции перед лицом серьезных глобальных вызовов (в первых двух случаях ими стали – судьба демократических реформ в России и борьба с террором). Работающая политическая связка президентов Медведева и Обамы не возникла в силу отсутствия явных общих приоритетов в таких областях, как борьба с финансовым кризисом и архитектура международной безопасности, а также, возможно, краткости срока нахождения у власти американского президента и его преимущественным вниманием к внутренним проблемам своей страны.

РЖ: Что нового Вы узнали о России (государстве, обществе, экономике) в уходящем году? Оказалось ли русское государство, русское общество адекватно тем задачам, которые формулирует новый президент России? Как Вы думаете, какие социальные силы могут составить «блок поддержки» Медведева? Насколько успешно Медведев работает со своим актуальным и потенциальным электоратом?

А.М.: Русское общество, продолжая пребывать в состоянии апатии, охотно делегировало политической власти решение стратегических проблем. Продолжал действовать сформировавшийся в последнее десятилетие незримый «договор» между обществом и государством: стабильность в обмен на отказ от политического плюрализма. Эта формула, как известно, может действовать в условиях экономического роста, но ее труднее реализовать без него, а тем более в ситуации экономического спада. В этом контексте сохраняет значение проблема перспектив и границ правовой и политической модернизации: она должна будет учитывать рост социальных ожиданий в направлении расширения политического пространства – функционирующей многопартийности, либерального парламентаризма, разделения властей и ответственного правительства.

Возможный блок поддержки инициатив президента Медведева – мыслящая часть среднего класса, интеллигенция и либеральная бюрократия.

РЖ: Оказались ли российское государство и российское общество адекватны тем модернизационным задачам, которые формулирует новый президент России?

А.М.: Было бы правильнее сформулировать этот вопрос по-другому: насколько поставленные задачи адекватны состоянию общества? В такой формулировке ответ очевиден: задачи модернизации вполне актуальны именно потому, что ее целью ставится преобразование общества и преодоление его традиционных недостатков (патернализм, низкое правовое сознание, коррупция, алкоголизм и проч.). Хотя решение этих проблем трудно, я не склонен принять распространенную ныне фаталистическую точку зрения о невозможности такового. Напротив, опыт многих стран (в том числе – дореволюционной России) показывает, что при продуманной стратегии преобразований и осознании людьми их необходимости, подобные реформы могут дать радикальный позитивный эффект. Следует подчеркнуть, что своевременная модернизация – императив существования общества в быстро меняющемся мире.

Беседовал Борис Межуев

       
Print version Распечатать