Итоги выборов: Heathen Chemistry

В одном из "приключений" Йона Тихого у Лема герой сталкивается с продвинутой цивилизацией, в которой теологическими спорами и прочими поисками истины в основном занимаются достаточно отсталые по местным меркам роботы. Они-то и объясняют ошеломленному землянину, что настоящий спор вовсе не требует некоего ограничения средств (вроде того, что нельзя бить собеседника по голове), установления правил и т.п., если в конечном счете все могут воспользоваться одними и теми же средствами, если депозитарий средств по определению открыт.

Например, не нужно вводить ограничения на психотропные препараты, которые могут легко изменить мнение противника, достаточно ввести общий принцип конкуренции - каждый может пользоваться теми препаратами, какими заблагорассудится, подстегивая таким образом химическую науку.

Нечто подобное происходит, к примеру, в профессиональном спорте (войны допингов). Собственно, те же процессы мы наблюдаем и на актуальных выборах. Нет запрещенных средств, есть борьба за обладание ими и за недопущение конкурентов к сильнодействующим средствам. В такой ситуации сама апелляция к "норме" теряет свой идеальный характер - ее нужно понимать не как "глас в пустыне", а как прагматическое средство, не такое уж безобидное - и вписанное во вполне прагматический контекст. То есть, с одной стороны, есть партии, которые готовы обеспечить избирателя автобусами для комфортабельного проезда к избирательным урнам, а есть те, которые могут ответственно говорить о нарушениях, реализуя всего лишь другой ресурс, другую "дискуссионную химию". Наши партии различаются не по своим программам или классическим "constituencies", а по таким "средствам" - и, в принципе, всем понятно, какие средства и "ресурсы" в обладании каких партий находятся. Люди и лица тут не имеют большого значения. Главное - химия, и у каждой партии она своя.

Таким образом, если выборы оказываются сложной химической реакцией, процессом, который требует подсчета не голосов, а использованных разнородных ресурсов, избиратель (то есть пациент - от лат. "терпеливец") принужден либо оценивать субъективные впечатления от того или иного "препарата", либо искать "антидоты" - если таковой избиратель особенно продвинут и не хочет соглашаться с данным "режимом политического" вообще.

В первом случае мы имеем распределение, зависящее от того, как именно действует официальная химия и оппозиционная, то есть нетрадиционная. Они находятся в обратном отношении друг к другу. Официальная химия порождает в субъекте ощущение легкого (или нелегкого) неудовольствия, сопоставимого с чувством от укола или забора крови. Однако чисто субъективное, мгновенное неудовольствие окупается теоретическими будущими бонусами, хотя бы в форме отсутствия воображаемых или обещанных порицаний. Таким образом, эта химия воспитывает терпеливое и слегка рациональное существо, которое суеверно верит, что любое небольшое страдание обернется маленькой победой, апофеозом которой является сохранение стабильности. Это, так сказать, почти классический избиратель, который верит в каузацию и прочую рациональность. Неофициальная, то есть оппозиционная и нелегальная, химия прямо противоположна - она не работает на экономизации страданий, то есть на том, что "нужно потерпеть, чтобы потом было хорошо". Она производит в субъекте мгновенную эйфорию, которая, правда, по утверждениям официально утвержденных критиков, как в случае любых наркотиков, неизбежно ведет к будущим печалям и ломке. Правда, нетрадиционалисты в это не верят. Более того, они не склонны прекращать свои химико-медицинские эксперименты и, поскольку "на самом деле" будущего нет, потенциально всегда в выигрыше: мрачные "серые личности" всегда ждут маленького счастья, подставляя одно место для неприятного укола, тогда как за углом люди в красных шерстяных рубашках ((с) Т.Гильям&Х.Томпсон) получают кайф от того, что серым личностям никогда не понять. Правда, никто не замечает, что все они колются.

Что еще более интересно - так это то, что большое социальное благо, поддерживаемое "серыми личностями", последние почему-то склонны скрывать так же, как и свои процедуры, считая, что будущему добру лучше оставаться вдали от завидущих глаз, тогда как тяготеющие к мгновенным переживаниям своей правоты нетрадиционалисты хорошо заполняют публичную сцену, в том числе и международную, демонстрируя свое неразделенное счастье, так что в итоге все общественные функции оказываются добротно справлены, как в старом предприятии честн ого купца, где даже безумная младшенькая дочь в конце концов способствует приращению семейного капитальца.

Кто же остаются - в качестве самих непримиримых "борцов с системой", сторонников тотального антидота и дезинфекции? Химики-самоучки. Те, что готовились к выборам несколько месяцев, изучая, как именно правильно испортить бюллетень. Они вынуждены были изучать и официальную химию, и "нетрадиционную". Говорят, правда, что их антидоты не так уж совершенны. Да и вообще - не хочешь - не колись, выбирай здоровый образ жизни. Вот только здоровых мест на планете мало. Так что партия будущего - партия легкого путешествия на другие планеты.

Итак, итоги выборов как они есть:

  1. Пока рациональные серые личности побеждают, и это обнадеживает. Рациональность пока крепка. Она поддерживает веру в экономию усилий и неприятностей разного уровня. Но не обман ли это? Не является ли "Единая Россия" партией картезианского "хитрого гения"? Сказать трудно, ясно одно - ничто не гарантирует сохранения конгломерата подобной партии в "серых полевых условиях", когда ожидается подведение счета и распределение выигрышей, ничто не препятствует развитию внутренних интересов и дифференциации средств "убеждения".
  2. Ресурсы четко и окончательно оформились. Демократической партией для "внешних наблюдателей" стала в результате выборов не участвовавшая в них и не являющаяся партией "Другая Россия". См., к примеру, "Le Monde", где указывается, что единственный способ оспорить систему в России (реализованный "другороссами") - это символически принять ее целиком, чтобы буквально обнулить до конца таким "полным принятием" и "согласием со всем". Несогласным оставили только возможность не согласиться, формально соглашаясь со всем сразу, то есть подрывая формальные принципы избирательной и вообще политической рациональности. Таким образом, политическая система будет складываться из "фактического" принятия "курса" и символического его отрицания, которое процедурно, однако, потребует "заполнения" всех граф и простановки всех галочек. Только суеверия не позволят, очевидно, инкорпорировать "Другую Россию" в качестве эталона демократии в официальную систему.
  3. Тактическая победа "Справедливой России" (по сравнению с ожидаемыми цифрами) показывает окончательный уход остатков дискурсивной политики в лице КПРФ как следа "больших программ" и "большой критики". 300 рублей к пенсии существеннее, чем любая критика и мнимые заслуги в форме "а мы не дали такому-то закону пройти". Правда, это говорит о том, что демократия в России пойдет по пути подорожания. Но, поскольку за нее платит народ, ничего страшного не случится. Самоокупаемость и самофинансирование наконец-то осуществились.

Перестройка закончилась.

       
Print version Распечатать