Выборы в Скупщину (высший законодательный орган) Сербии, состоявшиеся 21 января 2007 года, по своему значению выходят далеко за пределы собственно сербских внутриполитических проблем. Их политическое значение вообще не ограничивается географическими рамками Балканского полуострова. Сегодня политическая ситуация в Сербии - это своего рода модель.

Во-первых, это модель трансформации. В данном случае речь идет не только о расставании с национал-коммунистическим и посткоммунистическим наследием. Это ответ на вопрос, насколько вообще возможно "бегство от географии". Это также ответ на вопрос о том, в сколь быстрые сроки балканская держава может стать европейской. И не станет ли ускоренная "европеизация" главной предпосылкой для того, чтобы "балканизация" осталась ведущим политическим трендом Сербии, главной преградой для ее вхождения в семью европейских народов.

Во-вторых, "сербский казус" - это модель миротворческого процесса. Сегодня к ситуации в Сербии приковано внимание не только балканских государств. Хотя, конечно же, влияние политической эволюции этой экс-югославской республики на положение дел в Боснии и Герцеговине будет намного большим, чем на этнополитическое развитие любой из стран Центральной и Восточной Европы. Сегодня Сербия находится в фокусе внимания политических элит СНГ. Удачное самоопределение Косово, поддержанное международными институтами, станет основой для апелляций к "косовскому казусу" лидеров de facto государств постсоветского пространства.

И не важно, что такого рода попытки будут с негодованием отвергнуты лидерами США и ведущих стран Европы. Именно они определили "казус Косово" как уникальный случай самоопределения. По словам заместителя государственного секретаря по европейским делам Розмари ди Карло, "ситуация в Косово стала результатом насильственного распада Югославии. И международное сообщество приняло меры по стабилизации ситуации в Косово, потому что Милошевич нарушил резолюцию Совбеза ООН #1244. А что до возможного разрешения других замороженных конфликтов по косовской модели - к ним не применялись резолюции ООН". Такой подход был поддержан значительной частью европейского и американского экспертных сообществ. "Косовская ситуация уникальна: независимость края и даже его раздел едва ли вызовут процесс дальнейшей дезинтеграции на Балканах". Такое мнение высказал известный специалист по Восточной Европе профессор Джорджтаунского университета Чарльз Капчан.

Однако сегодня "косовский казус" живет уже по своим внутренним законам как определенный политический лозунг и алгоритм действий. Лидерам Нагорного Карабаха, Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья в реальности нет никакого дела до того, имеют ли их проблемы что-то общее с сербско-албанскими противоречиями и политическими претензиями бывшей сербской автономии. Для них феномен этнического самоопределения (до определенного времени поддерживаемый сильными мира сего) чрезвычайно удобен в инструментальных целях. Это же удобство уже понято и осознано лидерами сепаратистских движений Европы. А посему апелляция к Косово не будет ограничена одним постсоветским (евразийским) пространством.

По мнению корреспондентов влиятельного британского издания "Times" Джереми Пейджа и Ричарда Бистона, к 2020 году на карте Европы могут появиться 11 новых государств. В прошлом году леендакари (председатель правительства Страны Басков) Хуан Хосе Ибаретче в ходе своего визита в США обратился к Белому дому с просьбой "способствовать получению Басконией права на самоопределение". О "праве на широкую автономию и свободу действий в мире" заявлял и глава автономного правительства Каталонии Паскуаль Марагаль. И в данном случае мы говорим о "системных" политиках и управленцах, а не о лидерах улицы, чей радикализм и уровень политических притязаний гораздо выше.

А потому о "казусе Косово" мы еще можем услышать в разных вариациях в Греции, Турции, Испании, во Франции и в Бельгии. В то же самое время поведение сербских политиков (их умение или, напротив, неумение находить компромиссы для защиты общенационального дела) будет предметом серьезнейшего изучения в Грузии, Молдове и в Азербайджане, а также в каждой стране, имеющей проблемы с "территориальной целостностью". В этой связи неслучайными представляются тезисы президента Румынии Траяна Бэсеску (сделаны во время его визита в Сербию 17 января 2007 года) о том, что необходимо уважать территориальную целостность бывшей Югославской Республики. Что ж, "трансильванский вопрос" тоже нельзя списывать со счетов.

Таким образом, итог последних парламентских выборов в Сербии намного важнее, чем политический расклад сил внутри сербской Скупщины и внутри правительства, которое будет сформировано по итогам избирательной кампании. В связи с этим чрезвычайно важно ответить на вопрос: "Каковы же политические итоги выборов 21 января 2007 года?".

Во-первых, выборы в Скупщину Сербии опровергли популярный в США и Европе миф о том, что демократизация обеспечивает прогресс в любом миротворческом процессе. Что ж, в ходе избирательной кампании-2007 самое большое количество голосов получили представители Сербской радикальной партии, которая имеет репутацию (и небезосновательно) наиболее радикальной этнонационалистической силы внутри Сербии.

Заметим, что выборы-2007 проходили в гораздо более демократической атмосфере и с гораздо более сильным внешним вмешательством, чем во времена диктатуры Слободана Милошевича. Однако в период "царства Слободана" радикалы не одерживали такой внушительной победы, как в 2007 году. Радикалы получили 28,5% голосов. Если же сложить их голоса с голосами, поданными за социалистов (наследников Милошевича) и за другие мелкие националистические партии, то получится, что порядка 40% избирателей высказались за консервативно-националистический проект. При этом высказались не в условиях "царства Слободана", а при демократическом президенте Борисе Тадиче и демократическом же премьере, лидере "цветной революции" в Сербии Воиславе Коштунице. Премьер-министр Сербии, к слову сказать, нередко прибегает к этнонационалистической риторике. Значит, сама по себе демократия на выборах не дает возможности ускорять миротворческий процесс в том виде, как его понимают на Западе. На Западе же "миротворчество" на Балканах понимают как уступки и компромиссы со стороны сербов. Выборы-2007 показали, что, пользуясь демократией и в демократическом волеизъявлении, сербские лидеры не готовы к радикальному компромиссу. Тому компромиссу, который предполагает отказ Сербии от ее истории и от ее национального очага.

Впрочем, выборы-2007 не открыли ничего нового. В 1991 и в 1992 годах в Азербайджане уровень демократии был на порядок выше, чем в период президентства отца и сына Алиевых. Однако именно демократически избранный президент Абульфаз Эльчибей призывал "пить воду из Севана". Именно на его время пришлась военная фаза армяно-азербайджанского конфликта из-за Нагорного Карабаха. Напомним также, что в это же время в Армении главой государства был демократ первой волны Левон Тер-Петросян. Впрочем, за примерами можно не ходить далеко за пределы Балканского полуострова. На последних выборах в дейтонской Боснии и Герцеговине победу во всех частях "триединого государства" (сербской, хорватской и мусульманской) одержали националистические силы.

Во-вторых, вопреки расхожему мнению, в Сербии выборы-2007 не стали выбором между изоляционизмом, с одной стороны, и европеизмом - с другой. Консерватизм и либерализм соревновались друг с другом, в то время как европейский и изоляционистский проекты не конкурировали. Победители парламентских выборов - сербские радикалы вовсе не выступают против интеграции в европейские структуры. Более того, в политической мифологии радикалов идея Сербии как "форпоста Европы", "переднего края Европы", весьма популярна.

Понимая также, что сегодня Россия апеллирует к "косовскому казусу" для обеспечения своего доминирования в СНГ, сербские лидеры (включая и радикалов) уже давно не видят в Москве своего союзника или политического покровителя. Те же радикалы не могут простить России "предательства" в 1990-е годы, и прежде всего в 1998 году. А значит, возможности для альтернативных Европе союзников сербских политиков весьма ограничены. Сегодня европейская перспектива - это один из пунктов базового внутриполитического консенсуса Сербии. Другой вопрос - степень вовлеченности внешних сил во внутренние дела Сербии и вопрос о Косово. Здесь начинаются расхождения. Но подчеркнем еще раз, сегодня и Коштуница, и Тадич, и лидер радикалов Предраг Николич смотрят в сторону Брюсселя, а не Москвы. Тем паче, что сегодня у Москвы нет прежних военно-политических механизмов влияния на Балканах, которыми она обладала в 1990-е годы.

В-третьих, выборы-2007 продемонстрировали "косовский консенсус" внутри сербской элиты. Сегодня даже такой "прозападный" лидер, как президент Тадич, не готов к "сдаче Косово". Можно, конечно, говорить об иррационализме сербов, апеллирующих к прошлому и исторической мифологии. Очевидно и другое. Сегодня Косово, на 90% населенное албанцами, не может быть успешно инкорпорировано в состав Сербии. Ресурсов для "сербизации" края нет. Напротив "албанизация" Сербии (с учетом демографического фактора) - куда более реальный тренд. Вряд ли сербские политики готовы к тому, чтобы в хотя бы отдаленной перспективе этнический албанец стал президентом или спикером Скупщины единого государства. Вместе с тем в массовом сознании сербов (и политиков европейской и демократической ориентации включительно) Косово остается главным историческим символом сербской идентичности (а не только государственности или сербского православия). А против этого аргумента не работает европейский или американский рационализм. С этим аргументом придется считаться еще много лет.

Таким образом, избирательная кампания по выборам в Скупщину Сербии показала, что сербская элита сегодня объединена вне зависимости от расхождений по внутриполитическим вопросам двумя идеями. Это - европейский выбор, а также выбор в пользу сохранения территориальной целостности Сербии. Эти вещи на первый взгляд парадоксальным образом объединяются в сознании радикальных националистов и либералов, демократов и "умеренных". И это, пожалуй, главный итог выборов.

В любом случае при самом высоком уровне свободы и демократии Сербия не готова свободно голосовать за "освобождение от Косово". Следовательно, и Европа, и США, и все "мировое сообщество" нуждаются в серьезной корректировке своих представлений о Сербии и "балканской политике" в целом. Официальным лицам в Вашингтоне и в Брюсселе нужна работа по преодолению мифов и стереотипов не менее серьезная, чем сербским лидерам и обывателям, упорно цепляющимся за "преданья старины глубокой?".