"Если привлечь широкое внимание к существованию этих уникальных памятников, то на cевер поедут туристы - как русские, так и из-за рубежа. Сразу найдутся средства на реставрацию церквей..."

(c) MUAR

В Музее архитектуры им. А.В.Щусева открылась выставка фотографий Ричарда Дейвиса "Деревянные церкви. Путешествуя по Русскому Северу 100 лет после Билибина". Дейвис - англичанин, профессиональный фотограф, работающий в сфере архитектуры и дизайна. Он сотрудничает с ведущими британскими архитектурными мастерскими - Нормана Фостера, Дэвида Чипперфильда, "Future Systems", со скульпторами Энтони Каро и Анишем Капуром. Но его первая персональная выставка посвящена находящимся под угрозой уничтожения памятникам архитектуры Севера России.

"Русский журнал": Вы признаетесь, что изначально ваш интерес к церквям Русского Севера вызвали открытки начала XX века с фотографиями и рисунками этих памятников художника И.Я.Билибина. Но затем вы решили отправиться туда, чтобы увидеть их своими глазами. А сейчас вы пытаетесь своей выставкой привлечь внимание общества к катастрофическому положению, в котором находятся эти уникальные постройки. В чем причина такого неравнодушного отношения?

Ричард Дейвис: Я влюблен в русскую культуру, русскую литературу, музыку, особенно оперу. Я приезжал в Россию и в советское время, но тогда можно было легко побывать только в Москве, Ленинграде... может быть, съездить на один день в Новгород или Владимир - и все. А я всегда хотел увидеть "сельскую местность" - Россию Толстого, Тургенева, увидеть места, где жила Наташа Ростова... Потом добраться туда стало легче. Я знал о деревянных церквях и раньше, и, когда я увидел фотооткрытки Билибина, я решил соединить две вещи: увидеть эти памятники и попасть в русскую провинцию. В каком-то смысле церкви были предлогом для того, чтобы попутешествовать по Северу России. Билибин ездил туда в 1902 году, тогда шел 2002-й, я решил посмотреть, что изменилось за истекшие сто лет.

РЖ: Каким вы видите положение деревянных церквей на Европейском Севере России на текущий момент?

Р.Д.: В Англии в каждой деревне есть церковь. Думаю, что и в России раньше было так же. Британец Стивен Грэм пишет в своей книге 1912 года, что он видел на Русском Севере тысячи церквей. Я же за свои восемь поездок видел всего семьдесят. Множество исчезло и продолжает исчезать сейчас. Руководствуясь изданиями 1970-х годов, я приезжал в ту или иную деревню, где мне говорили: "Вам надо было бы приехать лет шесть назад..." Часто храмы сгорают - как от удара молнии, так и от небрежности местных жителей. В одном селе нам рассказали, что там был целый ансамбль деревянной архитектуры - зимняя церковь, летняя церковь и колокольня - и все сгорело во время праздника Ивана Купалы, видимо, от непотушенной сигареты.

В другой деревне тракторист неосторожно дал задний ход, и церковь рассыпалась, как карточный домик.

В одном из сел мы встретили местную жительницу, которая пытается спасти находящуюся там церковь; она пожаловалась, что, кроме нее, это никому не нужно, односельчане даже считают ее сумасшедшей?

РЖ: Как можно решить эту проблему?

Р.Д.: Если привлечь широкое внимание к этим уникальным памятникам, то на Север поедут туристы - как русские, так и из-за рубежа. Они обеспечат благосостояние деревень, и сразу найдутся средства на реставрацию церквей. На это совсем не нужно много денег. Необходимо лишь заменять сгнившие части на новые. Можно вспомнить опыт Японии, где деревянные храмы полностью перестраиваются каждые тридцать лет. Хотя многие старые приемы строительства сейчас, возможно, уже утрачены, все же реставрировать северные церкви достаточно легко: ведь основной материал - лес - доступен на месте...

РЖ: Вас интересовали не только архитектура, но также природа и люди региона. Не кажется ли вам, что сейчас этот "ансамбль" постепенно исчезает?

Р.Д.: Перемены неизбежны, в том числе в образе жизни людей. Другое дело, необходимо сохранять лучшее из поколения в поколение. У жителей Русского Севера есть уникальный опыт выживания в сложной природной среде с минимумом материальных ресурсов. Когда нет возможности решать проблемы с помощью денег, человек начинает изобретать замечательные способы борьбы с трудностями. Этот жизненный принцип необыкновенно ценен, на него стоит обратить внимание каждому.

РЖ: Выбирая маршруты для своих поездок, чем вы руководствовались?

Р.Д.: Изначально я искал информацию о северных церквях в книгах на русском языке - в советское время было издано очень много хорошей литературы по этому вопросу. Также есть прекрасная книга Александра Ополовникова "Деревянная архитектура России" на английском. Также сотрудники Русского музея составили для меня список сохранившихся на сегодняшний день деревянных церквей.

С тех пор как ко мне присоединилась Матильда Мортон (английский художник, куратор выставки в Музее архитектуры. - Прим. корр.), которая хорошо знает русский язык, мы смогли расспрашивать сотрудников местных музеев, местных жителей... Она была со мной в последних трех поездках, всего же их было восемь.

РЖ: Вы показываете на выставке фотографии, созданные с 2002 года, первой поездки на Русский Север, и по сегодняшний день. Будут ли они дополняться в будущем?

Р.Д.: Да, есть еще места на Севере России, где я не был, места, о которых я пока еще даже не знаю. Возможно, очень много таких мест. Недавно мой друг мне сообщил о человеке, который путешествует по северным рекам; во время таких поездок можно найти много забытых всеми часовен и церквей. Также ко многим памятникам я хотел бы вернуться еще раз: увидеть зимой то, что видел летом, и наоборот. Когда путешествуешь, фотографируешь памятники в тот момент, когда их видишь, вне зависимости от освещения, поэтому что-то хотелось бы снять заново. Я собираюсь туда съездить еще раза три по меньшей мере.

РЖ: Каковы отличия между работой с современной архитектурой и памятниками, необязательно русскими, но также и с деревянными церквями? Изменяется ли ваш подход?

Р.Д.: И да, и нет. Моя цель - сделать красивые фотографии здания, независимо от того, старое оно или новое. Очень сложно сделать интересные снимки уродливого здания. Объект фотографирования очень важен. В этом отношении с деревянными церквями работать легко - они прекрасны, и сделать их хорошие фотографии несложно.

РЖ: Какие художественные задачи вы ставили перед собой? Что было для вас важнее: точность, "фотофиксация" или же передача общего впечатления от памятника?

Р.Д.: Точность для меня была очень важна. Мне нравится долго продумывать композицию будущей фотографии, ждать оптимального освещения... но, в сущности, мои работы - это документальная фотография. В то же время, если я приезжаю к церкви рано утром, она вся укутана туманом, получается романтический снимок. Я не думаю, что это неправильно. Северные деревянные церкви посреди русского пейзажа - это очень романтические объекты сами по себе. К тому же я должен был фотографировать их в тот момент, когда я оказывался там: в дождь, в солнечную погоду... Результат различен, но романтизма я не боюсь.

Я очарован деревянной архитектурой Северной России. Ее идея в том, что она начинается с простоты сруба - четыре стены и крыша - и заканчивается неудержимой фантазией Преображенской церкви в Кижах.

Церкви - потрясающие постройки и, как все выдающиеся сооружения, создают впечатление, которое будит воображение и напоминает нам о том, чего может достичь честное интеллектуальное усилие человека. В каждом английском городе и деревне всегда есть одна постройка, представляющая интерес и художественную ценность, - это церковь. То же самое было и в России. В Англии иконоборцы на протяжении веков сделали все, чтобы разрушить это замечательное наследие (средневековая скульптура и витражи были уничтожены во время Реформации), но большинство церковных зданий сохранилось до наших дней. Русским не так повезло, и деревянные церкви были особенно беззащитны, многие из них бесцельно уничтожили, многие рассыпались сами и продолжают рассыпаться из-за попустительства людей. Эти выдающиеся здания уникальны, и надо приложить все усилия, чтобы обеспечить их сохранение.

Как архитектурный фотограф, я сталкивался со многими архитекторами и многими зданиями - великие архитекторы и замечательные здания редки, но, когда чудесным образом все же возникает выдающаяся постройка, она невероятно обогащает наш мир. Поверьте мне - увидеть силуэт Владимирской церкви в Подпорожье на горизонте над замерзшей Онегой - такое же великолепное впечатление, как и заметить Даремский собор из окна поезда, увидеть оперный театр в Сиднее с моста через Сиднейскую гавань, наткнуться на дом Мельникова в московском переулке, посмотреть вверх на сияющий небоскреб Крайслер Билдинг в Нью-Йорке или быть ошеломленным размером и величием Дворца Потала в Лхасе.

РЖ: Вы были в России и до 2002 года, когда впервые поехали на Русский Север. Что вы снимали здесь кроме деревянного зодчества?

Р.Д.: Я очень люблю всю эстетику России - сочетание ужасного и чудесного; иногда ужасное здесь одновременно бывает и чудесным. Поэтому я снимал все, что мне казалось интересным, жизнь вокруг. Помимо прочего мне нравится архитектура конструктивизма в Москве.

Во время поездок на Север мне было очень сложно сосредоточиться только на церквях. Путешествуя, я видел краем глаза очень много вещей, которые я хотел бы сфотографировать: замечательные пейзажи, хотя я все-таки снимал пейзажи вместе с церквями; еще, например, я видел из окна машины военные самолеты на постаментах посреди жилых кварталов, кажется, они служат памятниками в военных городках. Но я не мог останавливаться ради них.

В моих планах на будущее - съездить в Грузию и Армению.

РЖ: Работы северной серии изданы как небольшой буклет. Есть ли планы создания более объемного каталога или книги?

Р.Д.: Я хотел бы издать книгу - не исключительно архитектурной тематики, но в целом о культуре и жителях этого региона. Во время наших поездок мы слышали так много удивительных историй...

Как-то я спросил о судьбе одной из церквей в советское время местного жителя. Он сказал, что она использовалась как клуб, там танцевали, пили и дрались. Такая маленькая деталь жизни Советской России. В Англии церковь - центр общественной жизни. Думаю, для России это тоже справедливо.

РЖ: Выставка в Музее архитектуры благотворительная - средства от продажи фотографий пойдут на реставрацию памятников деревянного зодчества Северной России. Затем вы планируете показать ваши работы в Лондоне и Милане. Как вы считаете, можно ли привлечь внимание иностранного зрителя к проблеме бедственного положения этих памятников?

Р.Д.: Я надеюсь на это. В Британии я показывал мои фотографии архитекторам - ведь я много работаю с архитекторами, - и большинство из них даже не знало о существовании деревянных церквей Русского Севера. Возможно, кто-либо из них заинтересуется этой проблемой. Ведь достаточно много людей занимаются благотворительностью. Кто-то помогает голодающим детям, кто-то спасает бездомных собак, и, может быть, кто-то захочет помочь сохранить деревянные русские церкви.

Во время своих поездок я встретил женщину, я про нее уже упоминал, которая на свои деньги нанимала рабочих для замены сгнивших перекрытий церкви в ее родном селе, чтобы внутрь не проникали снег и дождь. Для этого совсем не нужно много средств, но, как я понял, сейчас в России предпочитают строить новые храмы, вместо того, чтобы реставрировать старые. Причем возводят их из бетона.

Беседовала Нина Фролова

Фотографии из пресс-досье Музея архитектуры им. А.В.Щусева (сверху вниз): 1. Kimzha, February, 2005; 2. Turchasovo, March, 2006.

       
Print version Распечатать