Даже чижика не съели

Все боялись русских националистов, а они даже чижика не съели.

«Русский марш», которым традиционно пугают в сетях детей и женщин, потоптался по центру Москвы и завершился с разгромным счетом в сетевом эфире программы Minaev-live. Ее я вам советую посмотреть с начала и до конца. Все 4 часа 57 минут 14 секунд. Понятно, что федеральным каналам эту тему катать не с руки, поэтому отдувались новые медиа.

Что мы испытываем каждый раз, как только речь заходит про «Русский марш»? Массу противоречивых эмоций. Главная из которых — сомнение в том, что понятие «мы» существует. Само словосочетание «Русский марш» вытряхивает из подсознания жутковатые картинки и нехорошие слова: погром, бей, спасай, мы уже это проходили, сейчас они развалят нам всю Российскую Федерацию, в которой нет и быть не может национальных проблем. А если и есть, то это клевета, 282 статья, экстремизм и позорище. Есть на фотографиях «РМ» свастика, зиги и маски? Есть, вот фото. Есть нормальные живые лица? Хотелось бы сказать, что нет, но они есть, вот фото. Есть проблема? Нет! Но как, если имеются фото? А вот так. Фото имеются, а проблем не имеется. Как в том анекдоте про часть тела, слово для которой есть, а самой этой неприличной части в теле нет.

Что делать с этим когнитивным коллективным тупиком, решительно непонятно. Например, не смотреть, не видеть. Из последних сил цепляться за мысль, что ничего такого в природе не происходит. Не обсуждать. Ни в коем случае не обсуждать. Как сказала одна моя уважаемая коллега — «я дискуссий на эту тему не поддерживаю ни в каком варианте». И я ее тоже понимаю — ну, а как поддерживать, если для таких дискуссий не существует даже общеупотребительного языка, терминологии, если слова табуированы, смыслы запрещены и даже думать на эту тему приличному человеку неловко. Есть ощущение, что стоит только подумать, как тут же скатишься в область неконтролируемого бессознательного и какая-нибудь химера утащит тебя в ад.

Тем отчаяннее для нашей страусиной фермы выглядит выбор двух товарищей Сергея Минаева и Антона Красовского, которые отважились на несколько часов (вот ужас хронометража!) погрузиться в мир страхов и фантазий «про это». И оказались едва ли не единственными журналистами, которые рискнули по самое «не могу» зайти в мутную и опасную национальную тему. Мутна она настолько, что даже не видно — а чья тут, собственно, рука, нога, голова или ее противовес - власти (всей? только части? какой части?), оппозиции (до какой степени? националистов можно считать оппозицией, представленной КС? А те, кто не вошли в КС — они кто? маргиналы, экстремисты, фашисты?), имперцев (а это кто такие? патриотические менеджеры при Газпроме или казаки на площади?), хоругвеносцев (а кого мы имеем в виду под этим псевдонимом? фриков? ряженых? всех, кто с иконой?), скинхедов в масках (а это бойцы или просто подростки, которым хочется пассионарности и романтики? а бойцы есть? а они вышли? то есть их так мало? не вышли? но выйдут? когда? или не выйдут? почему?).

Разобраться во всех этих вопросах, пока нет ни языка, ни границ, ни меток, а есть только черная дыра умолчаний и взаимных раздражений, невозможно. Интонации точной нет, не найдена. Печаль, истерика, обида, ярость, страх, ирония, сарказм, задиристость, равнодушие, ледяная рассудочность — ничего не годится, ничего не подходит к случаю. Туда пойдешь — выйдешь на дискуссионный путь, поросший мхом и лишайником средневековья, сюда пойдешь — провалишься в нацистское дерьмо, назад попятишься — очнешься в бреду псевдоисторических мифов, вперед — упрешься в стену государственного лицемерия и в статью. На месте останешься — разорвет от противоречий, которые молчанием не отменяются. Журналист, который пытается подступиться к теме, да и просто любой человек, открывший рот, оказывается в патовой ситуации — счет будет предъявлен справа, слева, сверху и снизу. Странное дело, но несуществующая национальная проблема задевает сразу всех.

Остается одно — скоморошничать, если уж все натянули на себя маски и делают вид. Надеть кокошник и сарафан и предстать Аленушкой, придурошной Родиной-девушкой, краснощекой глупышкой, с конфетками-бараночками за щекой. Что и проделал Красовский. Коса ему идет. Коса хорошо косит. Минаев надел шапочку из рыси, видимо, изображая искомую пассионарность и почти пародируя последнее исследование Михаила Дмитриева — кто тут хищные звери во власти, кто - овцы простонародные, добыча пассионариев? Между этими двумя пародийными крайностями за пять часов, на фоне картинок с унылого «Русского марша», под чай, яблочный сок и алкоголь развертывается громоздкий и рыхлый националистический дискурс. Сенатор Руслан Гаттаров, прославившийся тем, что захотел отправить националистов обратно в Люблино, представлял на этой поляне позицию истеблишмента. На все вопросы отвечал с тем рациональным простодушием, с которым власть обычно подливает бензина в горящий камин. Она всегда пытается продемонстрировать рацио на фоне эмоционально заряженного «Русского марша», но выходит какая-нибудь ошеломительная разогревающая синхронность, вроде приговора фигурантам истории со стрельбой на дагестанской свадьбе — 5 суток за сопротивление полиции или 1000 рублей штрафа за то же, но с признанием вины. С этой частью все понятно.

Хотелось неожиданностей от главных героев. И вот из-за леса, из-за гор выходит былинный Егор Просвирнин, создатель популярного сетевого националистического проекта, певец и даже писатель русского национализма. Тексты у него складные, пишет он ловко, в сети грозен. Но даже самый забитый мигрант, увидев Егора на экране, не смог бы, при всем желании, напугаться — не пассионарий, «жирноватый, домашний, мирный, мягонький», по его же собственному самоопределению. Риторика у сетевого писателя тоже вегетарианская - хочется ему цивилизованного европейского национализма, но нормальные русские пока не поддерживают, потому что на трибуне «РМ» фрики, а Навальный не пришел. Власть в России надо отдать таким, как мягкий и мирный Егор, он ни копейки не украдет. Оппозиционное брюзжание, которое мы слышали не только в националистических вариациях, понятное разве что интеллектуалам — вот грозное оружие сетевого просветителя Просвирнина.

Не орел. А что же старые проверенные волки, закаленные годами борьбы за идею? А тоже ничего страшного. У русского национализма довольно скверный характер, он по-стариковски ворчит, но в рамках. Егор Холмогоров трогательно жалуется, что не может дождаться лифта, потому что этажом выше поселились мигранты и катаются туда-сюда. Владимир Тор, позабывший снять верхнюю одежду перед эфиром, выглядит как пионервожатый, срочно вызванный с «картошки», обижен на весь мир, включая коллег по цеху, кричит, задирается. Это было бы смешно, если бы не было так саморазоблачительно. Константин Крылов, как и полагается философу и писателю, сидит скромно, во втором ряду, перебивать собеседника не умеет, говорит трагически-убедительно и деликатен, как кот на меховых лапах. Тот самый Крылов, над которым висит 282-ая. Александр Белов-Поткин суетится, рвется в первый ряд, и его красный галстук и общеобкомовский вид как-то странно вдруг напоминают о недавнем Гаттарове.

Интеллектуальный националистический ареопаг оказывается на удивление уязвимым. Обидеть их может каждый — журналисты, либералы, правительство, полиция, мигранты, соседи по дому. Оказавшись в таком бедственном положении, они очевидно страдают и даже стыдятся своей беспомощности. Оправдываются. Самокритичны. И в этом смысле они, наверное, оказываются представителями русского народа, который страдает, обижается, оправдывается и стыдится самого себя. Или ругает Минаева от беспомощности.

Телевизор в любом исследовании — вещь незаменимая, можно не задавать вопросов, ответы даст телекамера. У националистов очень устаревший интерфейс. Человеку с айпадом не понять лирических медленных героев, не синхронизированных со временем. Вдруг стало понятно, откуда на «РМ» казаки с фейковыми медалями и другие ряженые. Атлантида, которую мы потеряли, - такой же фейк, как страшный русский национализм. Правильно написал один демократический деятель, иронизируя по поводу двух РМ в один день — где они столько русских найдут? Если подставить в эту формулу любое другое слово — дегестанец, татарин, еврей — то выйдет фраза на грани фола. Однако русские не заслужили, чтобы к их уязвимости относились столь же трепетно.

У русских не только интерфейс плохой, но и пиар негодный. В сетевой программе «Истерика», на канале «Russia.ru», у ведущих Марии Сергеевой и Марии Бароновой публицист Дмитрий Ольшанский, пробираясь сквозь шквал женских эмоций, объяснил, что жлобоватые, плохо образованные мужики, которые сейчас сидят охранниками в офисах, перед телевизорами, и спят, при сломе путинской стабильности выйдут и встанут под флаги русского национализма. И будет как на Балканах, с высылками и убийствами. А русских от нерусских будут отличать не по языку, гражданству, месту рождения или по крови, а по чувству свойскости, по коду «свой - чужой». «Русский — это социальность», - говорит Дмитрий Ольшанский. Конечно, социальности, представленной в таком ракурсе, следует устыдиться.

Глядя на муки пробуждения национального самосознания, я, честно скажу, преисполнилась сочувствия. В какой-то момент мне даже стало всех жаль. Как говорит один мой друг, очень национально ориентированный — похоже, нет никакой русской силы, и дагестанской тоже нет. Если он прав, то сам факт умолчаний сохраняет нас от большего зла. Не надо программ и интервью, оставьте эту тему в покое. Ведь выяснится, и очень скоро, что никакие журавли тут не летают. Ни национально ориентированные, ни космополитические, ни центробежные, ни центростремительные. Ни с Путиным, ни без него. Проверять опасно. Как минимум половина бенефициаров мифа о страшном русском народе останется без работы. А добрый страшный миф — это и кормление, и почет, и уважуха. Вот уже и Навальный отказывается даже комментировать «РМ», убегая от вопросов журналиста Ильи Азара, как от чумной повозки. Навальный - победитель выборов в «КС», а вы его - обратно в социальное лузерство? Конечно, Азар получает от Навального обещанный чумной «бан».

Еще бы денег побольше — и все бы окончательно разбанились и примирились. В нефтяных деньгах великая сила национального единства и согласия. Тут публицист Ольшанский прав.

Есть и неожиданная новость. В сети, отзывчивой к тончайшим аудиторным настройкам, написали, что по итогам 4 ноября у нас образовалась пара годных националистов — Минаев и Красовский. Один, напомню, в шапке с ушками, второй — в макияже и кокошнике. Прикрывшись дурацким мосфильмовским реквизитом, они задали вопросы, которые задает себе человек или не хочет задавать себе человек, сталкиваясь с несуществующей в России национальной проблемой. Пятичасовой марафон про национализм с вопросами «как есть» — это, конечно, практически фронда и разжигание. Надеюсь, Минаеву разрешили, и эфир смельчакам никак не повредит. Власти же, промониторив градус по больнице (больной холоден, да), могут пока заняться острыми экономическими, идеологическими и организационными проблемами — ведь это псевдоним для национальных? — ограничением миграции из Средней Азии, воспитанием законопослушности у горячей брачующейся молодежи и повышением уровня жизни всех представителей российской гражданской нации. Накануне подписания Стратегии национальной политики в медийном поле снова всплыл этот политкорректный термин — российская гражданская нация. 4 ноября, если кто забыл, - национальный день рождения, а не «день победы над поляками». «На самом деле – это «день победы над собой», над внутренней враждой и распрями, когда сословия, народности осознали себя единой общностью – одним народом. Мы по праву можем считать этот праздник днем рождения нашей гражданской нации», - написал в своей предвыборной статье «Россия: национальный вопрос» Владимир Путин.

Жизнь оптимистический путинский тезис опровергает наглядно и каждый день. Можно не выходить на улицу — некоторые в день единства это делать боятся — но поиграть в коллективный разум. Много ли людей интересуются в интернетах российской гражданской нацией? Поискала на слово «российская», и вышло, в порядке убывания - «газета», «премьер-лига», «академия правосудия» и уж потом — Российская Федерация. На «российская гражданская» вылезает не «нация», а, увы, «авиация». Про нацию надо объяснять вручную. А вот «русский» дает на первом месте «стандарт», «мех» и «экспресс туроператор». Хотя вчера еще на первом месте выходил «марш». Что это доказывает? Да ничего, кроме того, что деньги пока могут подкрутить коллективный бессознательный поисковик.

Источник фото: официальный сайт «Русского марша»

       
Print version Распечатать