Удобная правда

Ал Гор. Неудобная правда. Глобальное потепление: как остановить планетарную катастрофу. - Амфора, 2007. - 328 с.

Как на самом деле "остановить планетарную катастрофу", Ал Гор не знает. И это - самая "неудобная правда". Пока смысл кампании Гора состоит только в том, чтобы убедительно доказать само существование проблемы. Он коллекционирует чужие суждения и воспроизводит их. Должно пройти время, пока он заговорит сам. Пока же книга - как проекция всей его алармистской деятельности - экскурс в его биографию: кто, когда и каким поступком удивил Альберта Гора и при чем здесь, собственно, мы, читатели.

Почему Гор вообще разделил Нобелевскую премию мира 2007 года? Чем же он так Нобелевскому комитету показался? Если обратиться за помощью к беспристрастному анализу, не напуганному лжетипологиями, предположениями о географических закономерностях и прочим сектанством, то лично автору объяснение видится в следующем: теоретическое наследие Гора (выступления, тексты, графики, фотокарточки и качество полиграфии) вполне вписывается в рамки европейской модели видения экологической политики и императивов принятия экологических решений, которые есть не нечто самостоятельное, а прямой продукт взаимодействия европейской общественно-политической мысли, с одной стороны, и самобытной бюрократической традиции - с другой. Результат подобного слияния формулируется в подходе, в котором меньшее внимание уделяется работе по составлению законодательных актов, а основные силы направлены на построение и поддержание диалога с кругом заинтересованных сторон, в том числе с использованием и неформальных ресурсов. Комплекс норм поведения в стремлении к светлому будущему и у общественно-политических организаций, и у бюрократов выражается через узнаваемые разрекламированные немногочисленные бренды. Евробюрократы, например, не становятся на радикально проэкологическую позицию по причине того, что они не согласны выступать с экологически дружественных позиций при любых обстоятельствах, так как у евробюрократов есть своя икона - пласт разработок по переходу к устойчивому, самообеспечивающемуся развитию, который очерчивает границы допустимой крамолы. Недальновидная по причине того, что сформирована по поводу актуальной полемики, позиция политизированной общественности, в свою очередь, занята не в отношении проблем структурной экологизации, а природоохранной пропагандой и деятельностью; большую роль здесь играет вера в преодоление экокризиса посредством техники и технологий.

Основным "брендом" евробюрократов (в рамках различных подходов к использованию термина "устойчивое развитие" современной наукой) является собственно нормативистская концепция устойчивого развития, устроенная на основе определенных принципов, которые сами по себе уже являются достижениями. Такая концепция устойчивого развития требует принятия еще многих политических реформ, после которых стратегические решения будут приниматься еще дольше. В частности, один из основных принципов перехода к устойчивому развитию - "принцип предосторожности" - выражается как необходимость закладывания сегодняшнего незнания в принимаемые решения о будущем, чтобы те не приводили к необратимой деградации окружающей среды. Это пессимистическое выражение мысли о переходе к самоподдерживающемуся развитию.

Общественность же с шестидесятых никуда не ушла с алармистских позиций, в известном смысле оптимистических на самом деле, что, собственно, бюрократическую машину абсолютно не тревожит. И бренды у нее соответствующие, типа глашатаев, на почве чего Альберт Гор и его истории подружились с евроменталитетом. Их так захватила идея постматериальных экоценностей, что только там, в другом мире, они и видят спасение. Им невдомек, что проблема экологического кризиса лишь косвенно связана с окружающей человека средой и давить здесь надо не на человеческое отношение к среде, не имеющей без человека отстраненной ценности вообще. Гор не стал апологетом веганства не потому, что по-философски свел ценность к человеческому отношению, а потому, что, как почти настоящая деревенщина, еще помнит, что корова - она "для молока и мяса". А экологический же кризис - это проблема использования человеком власти, то есть не вопрос из области компетенции энвайронменталиста. И спасибо ему за этический императив.

Гор нужен не чтобы ткнуть Америку, а чтобы иметь на ответственном посту исполнительного, преданного делу, а главное, заинтересованного активиста. По сути, все предложения, изложенные в конце его книги, когда читатель уже достаточно запуган научными свидетельствами грядущей катастрофы, направлены на формирование определенной школы экологического воспитания.

Гор во многом играет на том, что Соединенные Штаты зачастую воспринимаются в мире как экологический маргинал. В то время как американская модель ведения экополитики хоть и отличается от европейской, но не противоречит ей. Государство, выступая как некий третейский судья в диалогах экоорганизаций и общественности с промышленниками, представителями бизнеса, не поддерживает открыто первых, как это принято делать в Европе, и делает это во многом из-за беспристрастности бюрократического аппарата, который с присущим американским политическим системам прагматизмом не делает никому скидки. Собственно, поэтому Соединенные Штаты никаким экомаргиналом не являются - просто на определенном историческом этапе американский электорат оказался не готов к включению экологического вопроса в повестку традиционной для США платформенной борьбы.

Вот что пишет "The Economist" в статье "Gore the pure" (20 октября): "Вы не можете добраться до Белого дома, говоря американцам, что они должны платить больше, если они хотят водить свою машину, или сообщая забойщикам из Среднего Запада, что их индустрия должна стать чище или исчезнуть. Но если кандидаты не будут готовить Америку к возможному размеру затрат на предотвращение планетарной катастрофы, то следующий президент не получит народный заказ на это тратиться".

Европа в этом плане хорошо прочувствовала американский прагматизм - если нет никакой разницы между демократом и республиканцем, когда они голосуют одинаково, то нет никакой зависимости точки зрения Соединенных Штатов на международных форумах от того, чей на данный момент президент и чей парламент. "Педагогическая поэма" Гора о неудобной правде предстает протянутой через океан рукой для рукопожатия еврочиновника, а самому Гору, если он еще не устал, может выпасть удача сфотографировать это и пронести плакат над головой по всем городам и штатам.

Сама мораль книги несколько напоминает неунывающие советы народной медицины: "У меня обострился хронический ларингит, и я беру когти летучей мыши, перья совы и глаза лягушки". Если все это проделывать с глубокой верой в себя, то это может принести некоторое спокойствие, но не больше, потому что сам по себе Гор, добрый малый, никуда не годится со своими выводами - он и развенчивает примитивные мифы, с которыми иной бы и постеснялся спорить, однако сам сочиняет такое же предположение о пользе снижения потребления. Но если бы он пустился в доказательства, то потерпел бы сокрушительное поражение в мире абстракций - вряд ли бы он подобрал подходящие иллюстрации к теоретическим положениям. Собственную цель он, думается, выполнил, однако собственной ценности его наследие не имеет. В терминах отечественной традиции это своего рода "экологический Алкснис", который, не разбирая особо динамику подопытной системы, то есть не умея думать о последствиях, переводит свою страсть к справедливости на язык общения с электоратом.

Правда о климатическом кризисе может быть неудобна не тем, что "вынуждает решиться на изменения в нашем образе жизни", но в нашем образе мышления: Гор - милый ребенок в мягкой песочнице экомодернизма.

И на стол поставить не стыдно, и сожрут - не жалко.

       
Print version Распечатать