Разыскивается Книга

Государство решило стать активным игроком на литературном поле

То, о чем так долго говорили (кто с надеждой, кто с тревогой, кто с иронией), свершилось - утомившись строительством разнообразных вертикалей, государство решило заняться возделыванием литературной полянки. И в доказательство серьезности своих намерений придумало премию "Большая книга". Точнее, целых три премии - главную (3 миллиона рублей) и две поменьше (полтора миллиона и просто миллион). Впрочем, денежное выражение наград будет от года к году меняться, как у Нобелевки, - из спонсорских пожертвований создан призовой фонд в размере 150 миллионов, вся сумма размещена в "Альфа-банке", а из набежавших по вкладу процентов и будут вручаться премии.

Вручаться они будут за прозу, которая понимается организаторами вполне по-журденовски - то есть как все, что не стихи. Лауреатом может стать кто угодно в диапазоне от романиста до мемуариста и автора любого нон-фикшн. Лишь бы произведение было не худее 10 авторских листов (см. название премии). В следующем цикле, впрочем, обещают учредить специальные премии также для поэтов и переводчиков.

Список учредителей, как говаривал незабвенный Хрюн, "внушает": в него вошли два федеральных агентства: по печати и массовым коммуникациям и по культуре и кинематографии, Институт русской литературы, Российский книжный союз, Российская библиотечная ассоциация, ВГТРК, ИТАР-ТАСС, "Газпром-Медиа", а также издательский дом "Комсомольская правда". Кроме того, в числе учредителей фигурирует "Фонд поддержки отечественной словесности", созданный десятью спонсорами проекта, среди которых Михаил Фридман, Виктор Вексельберг, Михаил Куснирович. Председатель совета фонда - Владимир Григорьев.

Процедура выглядит следующим образом. Номинаторы (то бишь авторы, издательства, творческие союзы, средства массовой информации, органы государственной власти) выдвигают книги или рукописи, вышедшие (в случае с рукописями, по-видимому, созданные - хотя кто же это проконтролирует?) не раньше 1 января 2004 и не позднее 30 марта 2006 года. Правда, это только на первый раз, в дальнейшем планируется ограничиться пятнадцатью месяцами - с 1 января предпремиального года по 30 марта премиального. После того как номинаторы закончили свою часть работы, в дело вступают ридеры - они же совет экспертов, состоящий из писателей, литературоведов, критиков, издателей, библиотекарей. К 30 апреля (то есть за месяц!) чтецы-эксперты составляют длинный список, а еще через месяц, к 30 мая, определяют и шорт-лист (не менее 8 произведений, не более 15). После этого они расходятся по домам, а на сцене появляются члены специально по такому случаю сформированной Литературной академии.

Об академии следует рассказать поподробнее. Состав ее членов - общим числом около ста - станет известен в январе. Войдут туда опять же писатели, литературоведы, критики, издатели, только, надо думать, уже другие. Плюс к тому деятели культуры, ученые, политики, журналисты, бизнесмены, педагоги (по-моему, проще было Общественной палате дополнительную функцию приписать, чем новый огород городить, ну да ладно). Пока что в прессу просочились лишь несколько имен: Леонид Володарский, Илья Кормильцев, Андрей Немзер, Петр Тодоровский, Сергей Юрский. Зато сопредседатели академии уже объявлены - ими стали Даниил Гранин и Эдвард Радзинский (тут без комментариев, а то я скажу что-нибудь такое, за что потом стыдно будет).

Итак, произведения финалистов поступают в эту самую академию. Поступают, замечу, анонимно, то есть без указания автора, исключительно под регистрационными номерами. Академики оценивают поступившую литпродукцию по 10-балльной шкале, их оценки суммируются, и таким образом выбирается лауреат. Имя первого победителя будет объявлено через год, в ноябре 2006-го.

И совет экспертов, и Литературная академия формируются попечительским советом, состоящим по большей части из представителей организаций-учредителей. В него вошли Михаил Сеславинский, Михаил Швыдкой, Олег Добродеев, Сергей Степашин, Олег Сысуев, а также президент Фонда социально-экономических и интеллектуальных программ Сергей Филатов и Андрей Битов. Возглавляет совет директор Пушкинского Дома Николай Скатов.

Собственно, все, что можно сказать хорошего, коллеги про грандиозную эту затею уже сказали - и про эклектичность структуры не забыли (ложечку Букера, ложечку "Дебюта", немного Гонкуров и Госпремии по вкусу), и про избыток понтов и пафоса. Оптимизма всей этой картине добавляет и тот факт, что рулит сим процессом Георгий Урушадзе, архитектор премии "Российский сюжет", специализировавшейся на поисках положительного героя и отделении позитива от негатива.

Меня же особо впечатлило название новой премии и пункт про десять авторских листов как минимальный объем номинируемого произведения. С одной стороны, за рассказик или там стишок в прозе, пусть даже неплохие, отгружать три миллиона и впрямь было бы странно. С другой - очень уж все это напоминает господствующие представления о прекрасном, где масштаб подменяется размером, качественный показатель количественным. Если фильм - так блокбастер, если скульптор - то Церетели, если храм - то Христа Спасителя. Есть искушение предположить, что десять листов - это так, стартовая цена, а на самом деле учредители ждут от романистов эпопейного размаха: раззудись, плечо, размахнись, рука, выдай на-гора "Войну и мир", "Жизнь и судьбу", "Тихий Дон", "Вечный зов". По крайней мере, свои надежды обнаружить среди номинированных произведений "уникальную энциклопедию жизни эпохи" организаторы уже озвучили.

И еще: Андрей Немзер резонно отметил некоторые неясности в том, что касается организации работы ридеров. Совершенно очевидно, что за месяц прочесть все номинированные вещи просто физически невозможно - вы только представьте, сколько энтузиастов сейчас помчатся в "Альфа-банк" со своими рукописями под мышкой, сколько новых мемуаристов появится в стране до 30 марта. Так что, надо думать, каждый чтец получит собственную порцию текстов и задание отобрать из них три (допустим) лучших. Они-то и попадут в длинный список, который эксперты будут читать уже совместно. Другого варианта я не вижу. Но это значит, что любой ридер на предварительном этапе может единоличным решением снять с дистанции любую вещь. Учитывая, что в литературной среде нынче двух согласных друг с другом людей не сыщешь, картина может нарисоваться в итоге презабавнейшая.

Вопросов, таким образом, много. И ирония, которую вызывает новая премия у самых разных литературных обозревателей, не то что объяснима, а даже и вполне естественна. И, кажется, ничего хорошего от этой громоздкой и слабо продуманной конструкции ждать не приходится. И все же - ведь очень хочется - ну, а вдруг - через год - в результате голосования академиков - нет, не неведомый гений предстанет городу и миру - это как раз не дай бог - а просто - чисто случайно - можно даже сказать, по ошибке - дадут награду - хотя бы одну из трех - действительно хорошему писателю. За хорошую книгу. Пусть даже и не очень большую. Делайте ваши ставки, господа!

       
Print version Распечатать