Равносторонний треугольник: курение, алкоголь и женщины

Серж Гензбур. Интервью. - М: Азбука-классика, 2007. - 320 с. ISBN 978-5-91181-456-4.

Книга "Серж Гензбур: интервью" дает возможность читателю поближе увидеть одного из самых скандальных и талантливых героев французской культуры ХХ века. Композитор, кинорежиссер, сценарист, актер, певец, поэт. Художник. Гензбур, сын выходцев из России, талантлив даже в жанре интервью.

Издатели, "желая облегчить восприятие" книги, выделили разделы: "Смерть", "Порок", "Шумы", "Приобщение", "Ню", "Стиль, творчество", "Успех, публика" и т.д. Каждая тема открывается несколькими черно-белыми фотографиями: Гензбур один (с неизменной сигаретой) или с Джейн Биркин, или Катрин Денев, или Жоржем Брассансом, или Жераром Депардье, или дочерью Шарлоттой и т.д.

В сборнике две части: первая, "Гензбур рассказывает о своей смерти", переведена Валерием Кисловым, вторая, "Из интервью разных лет", - Анастасией Петровой и Галиной Соловьевой. Первая - самая интересная. Журналист Бруно Байон предложил нашему герою "провокационную идею замогильного интервью". "Своим кощунственным характером и дурным вкусом подобная фанфаронада - эдакий современный вызов Командору - не могла не соблазнить нашего дадаистского Дон Жуана".

Далее Байон пишет: "Интервью подстерегает два врага: легкость и обобщение. Прежде всего, нет ничего хуже обобщения. Если болтовня, в которую стремится превратиться любая беседа, болтается вокруг какого-нибудь конкретного вопроса, то она еще может быть сносной и даже забавной; в противном же случае все расплывается. <?> Следует приветствовать все, что может сделать интервью более нервным, судорожным. Враждебность будет всегда предпочтительнее приветливости, краткость - многословия". Враждебностью, впрочем, беседа не отличается. Разговор насыщен, полифоничен, построен на словесной игре. Байон хорошо знает жизнь и творчество своего собеседника, поэтому точны его заранее подготовленные вопросы: "Смерть ведь тоже неукоснительна?", "И страха уже нет?", "Можно ли считать, что тебе хорошо там, где ты существуешь сейчас?", "Тебе не было больно?", "Еще один мерзкий вопрос: из-за твоей смерти количество проданных пластинок увеличилось?"? Эстет Гензбур фантазирует на тему собственной смерти, подробно рассказывает о своей сексуальной жизни, обыгрывает вопросы и реплики Байона ("парадоксально" - "парадно и сально", "клон" - "клоун").

Правда, разговор не всегда льется потоком, тут и запинки, и повторы. Если этих обычных для жанра шероховатостей нет, как во второй части книги, это значит, что издатели сильно отредактировали живые тексты, "отлакировали" их.

"Б.Байон: Можно ли считать, что одним из тех, кто оказал на тебя влияние, был Верлен?

С.Гензбур: Верлен? Зануда. Не знаю и знать не хочу Верлена. Из этой парочки я знаю только Рембо. Верлен все время ноет. А я не ною. Я ору. <?> Нет. Рембо, Пикабиа, Гюисманс".

Далее список кумиров несколько варьируется: "У меня был свой собственный маршрут, свой боевой путь. И на этом пути было несколько встреч? Рембо, Малларме, Гюисманс, По?" Себя герой книги называет "сочинителем тексссссстов". "Но поэтом я не был. Хотя иногда? приближался. Да, у меня были "приближения".

Что еще можно узнать о Гензбуре от него самого ? "Я всегда любил те овощи и тех животных, которым не хватало любви. Я люблю ослов, коз и уличных шавок?", "Бесполезно пытаться выжить через свои поступки, остаться в своих произведениях. Единственное средство пережить себя - это плодиться. Как собаки".

"Б.Байон: Если бы у тебя была возможность начать все сначала, ты бы вел себя по-другому?

С.Гензбур: Возможно, я был бы смелее".

С точки зрения раскрытия личности первая часть интереснее. Ну и работать над ней, конечно, было сложнее. Не зря за нее взялся В.Кислов, переводивший тексты Бориса Виана, Раймона Кено, Жоржа Перека. Естественно, далеко не все в книге поддается переводу, поэтому в примечаниях встречаются фразы: "Игра слов на полисемии". Но зачем читателю знать конкретные примеры "непереводимостей"?..

Во второй части даны фрагменты интервью Гензбура, взятых у него в разные годы. Тут тоже много интересных признаний: "На самом деле в душе я остался ребенком, застенчивым и мечтательным, сочетающим в своем характере искренность, невинность, непокорность и дикарство.

Такому замкнутому человеку, как я, необходима провокационность в творчестве, просто чтобы расслабиться, немного раскрепоститься, отвести душу". Или: "Я очень критически отношусь к собственному творчеству". Или: "В творчестве необходима трезвость, рациональность, ясность сознания. Без этого творческий процесс невозможен, хотя чаще всего подобный "рассудочный" подход приводит к неврастении и вдобавок делает человека жутко язвительным".

В книге предстает мерцающий многогранный образ героя - эстет, романтик, циник, влюбленный, свободный. Которому очень хочется любви, признания, славы. Чтобы он там ни говорил? А поговорить он любит.

Но есть в книге и минусы. Во-первых, это относится к работе редактора. Американский писатель Хьюберт Селби, книги которого переведены на русский, почему-то назван Хабертом. В тексте встречается такая фраза: "Как какого-нибудь мафиози". "МафиозИ" - это множественное число, а единственное - "мафиозО". Или вот еще: "Он бросает пакет в канаву и топчет его, стараясь угодить двумя ногами сразу". Куда, кому?.. "Анкета Пруста" названа "тетрадью". Или вот: "В тридцать - тридцать пять лет у меня была одна установка; я ее вычитал не в книжках, а вывел сам". Получается, что он вычитал ее не в книжках, а где-то еще, тогда как он сам до нее дошел. Или вот еще, хотя это, скорее, упрек переводчику: "При встречах, которые я называю случайными, когда меня тянуло не к блядям, а к блядунам". По контексту понятно, что Гензбур говорит о гомосексуалистах.

Другой минус - обилие примечаний. Из них можно узнать, кто такой Дон Жуан, Брижит Бардо, Пабло Пикассо. Если есть сноска на Жене, почему нет на Кэрри Гранта?.. Не понятно, по какому принципу составлялись сноски. Ради объема?.. Ведь основные читатели этой книги - неслучайные читатели, если они знают, кто такой Серж Гензбур, то знают и большинство персонажей, о которых рассказывается в примечаниях.

Что касается книги в целом, она получилась интересной: хороший перевод, иллюстрации, дискография, фильмография. Теперь у Гензбура в России почитателей явно прибавится.

       
Print version Распечатать